 Случайная новость из Архива Привычки меняют мозг
03.02.2016
Привычкой называют глубоко укорененный тип поведения, который срабатывает независимо от нашего сознания. Мы автоматически находим утром путь на кухню, автоматически находим, например, чайник, автоматически заходим в транспорт (или садимся в машину), и не особо задумываемся над тем, что мы делаем.
Считается, что привычные действия помогают разгрузить мозг от рутины, позволяя заняться ему чем-то более важным. То есть, с точки зрения нейрофизиологии, разгружаются ресурсы префронтальной коры, нашего главного аналитического центра, отвечающего за, скажем так, сознательную жизнь. Сама же привычка уходит в подкорковые структуры, называемые базальными ганглиями, или базальными ядрами. (Уточним, что сейчас мы говорим о безобидных поведенческих ритуалах, а не о зависимостях от алкоголя, никотина и т. д.) Известно, что поведенческие автоматизмы в поведении рождаются в так называемом стриатуме, или полосатом теле, которое относится как раз к подкорковым базальным ганглиям, а формирование привычки сопровождается изменениями в электрических ритмах: гамма-волны, возникающие при освоении новой информации, сменяются бета-волнами, когда происходит закрепление материала.
Но что происходит в мозге, в его базальных ядрах, после того, как привычка уже сформировалась? На этот вопрос попытались ответить нейробиологи из Университета Дьюка: лабораторных мышей учили, что если они нажмут на рычаг некоего устройства, то получат что-то сладкое; в результате некоторые животные продолжали нажимать на рычаг даже после того, как угощение из устройства убирали. Далее работу мозга мышей с привычкой нажимать на рычаг сравнивали с работой мозга мышей, которые понимали, что ждать уже нечего и переставали интересоваться рычагом.
Базальные ядра контролируют двигательную активность и в прямом смысле управляют нашими желаниями, зависимостями и т. д., то есть если мы почувствовали откуда-то запах пирожного, от которого без ума, то именно базальные ганглии скомандуют нам идти туда, откуда пахнет, и попытаться сделать все, чтобы еда оказалась у нас. Однако ганглии генерируют не только побуждающие импульсы, но и подавляющие, запрещающие; то есть исполнение желания в конечном счете зависит от баланса между противоположно направленными сигналами в базальных ганглиях. Например, если впереди слишком опасно, то, как бы вкусно там не пахло, идти туда не следует, и нейронный стоп-сигнал оказывается здесь как нельзя кстати.
Так вот, у мышей с привычкой нажимать на рычаг усилились оба сигнала базальных ганглиев, и побуждающий, и запрещающий, однако, по сравнению с нормальными мышами, у этих побуждающий сигнал стал по умолчанию первым. То есть если у обычных животных базальные ганглии "поняли", что в данной ситуации ждать уже нечего и вывели на первый план подавляющий импульс, который заставлял игнорировать рычаг на раздаче угощения, то у мышей с привычкой побуждающий сигнал в подкорковых структурах продолжал стимулировать попытки получить угощение.
Изменения в работе мозга сохранялись довольно долго, и можно было просто по поведению нейронов предсказать, что будет делать та или иная мышь. Также исследователи особо отмечают, что такая перестановка сигналов местами происходила не в какой-то конкретной группе нейронов, а по всем базальным ганглиям (вероятно, это объясняет, почему тяга к чему-то одному служит поводом к целому букету не всегда здоровых привычек).
|
Смотрите еще 