|
КОНСПЕКТЫ ЛЕКЦИЙ, ШПАРГАЛКИ
История мировых религий. Иудаизм (конспект лекций)
Справочник / Конспекты лекций, шпаргалки Оглавление (развернуть) ЛЕКЦИЯ № 3. Иудаизм 1. Иудаизм как мировая религия Иудаизм, наряду с христианством и исламом принадлежит к авраамитическим религиям, возводящим свои истоки к библейскому патриарху Аврааму. Однако, в отличие от христианства и ислама, иудаизм в религиоведческой литературе, как правило, классифицируется не как мировая религия, а как религия еврейского народа. Это не совсем точно. Если исходить не из количественных, а из качественных характеристик религии, из ее метафизической сущности, то, как справедливо подчеркивают некоторые известные специалисты в области иудаизма - "...он и есть мировая религия. Иудаизм сосредоточен на вере - вере народа Израиля в Бога. И этот Бог, евреи верят в это, не есть отсутствующий или безразличный Бог, но Бог, который сообщает о своей воле человечеству. Эту волю предстоит открыть в Торе - руководстве, которое Бог дал людям, чтобы жить по нему. Вера евреев - в любви и власти Бога донести свои цели до всего человечества. В этих целях, верят евреи, народ Израилев играет особую роль. Тора дана им на благо всего мира. Он, еврейский народ, - орудие для сообщения людям Божьей воли. Иудаизм, таким образом, - это мировая религия не только по географическому распространению, но и по своим горизонтам. Это религия для всего мира не потому, что все должны стать иудеями, ибо цель иудаизма абсолютно не такова, но исходя из их убеждения, что мир принадлежит Богу, и люди должны вести себя в соответствии с Его волей". (Пилкингтон С. М. "Иудаизм". Серия "Религии мира". М.: "Гранд", 1999. С. 25.). 2. "Тора" - главный документ иудаизма "Тора" включает в себя Декалог (Десять заповедей) и "Пятикнижие Моисеево": первые пять книг Ветхого Завета - Танаха (сложносокращенное слово, составленное из первых звуков названий основных частей Ветхого Завета). "Тора" в иудаизме - наиболее авторитетная часть Танаха (Ветхого Завета). Это главный документ иудаизма и основа всего позднейшего иудейского права. "Тора" ("Пятикнижие Моисеево") в иудейской традиции имеет еще одно название - Письменный закон - потому что, по преданию, Бог через Моисея даровал народу "Тору" (613 заповедей Закона) в свитках, а Десять самых главных заповедей ("Десятисловие") были начертаны Божьим перстом на каменных плитах - скрижалях. Однако иудеи верили, что Бог передал Моисею не только Письменный закон, но и сообщил ему Устный Закон - юридический комментарий, разъясняющий, как следует выполнять законы в разных, в том числе непредвиденных, обстоятельствах. Устный Закон трактовал многие предписания "Торы" не буквально, но в том или ином переносном смысле (например, требование брать "око за око"). Впрочем, по-видимому, закон никогда не имел в виду именно такое физическое возмездие (ослепление). Речь шла, скорее, о денежной компенсации и принудительной работе. Несколько столетий Устный закон передавался именно устно, однако в катастрофические для иудеев первые века новой эры его стали записывать, а к III в. Устный закон был кодифицирован. Его древнейшие и самые авторитетные записи составили "Мишну" (буквально "второй закон, или заучивание"), ставшую основанием "Талмуда" (др. еврейск. - "изучение", "изъяснение" - свод всякого рода предписаний, толкований и добавлений к Танаху). "Мишна" содержит 63 трактата, в которых предписания "Торы" представлены систематически (по отраслям права и предметам). После кодификации поколения иудейских мудрецов тщательно изучали и обсуждали предписания "Мишны". Записи этих споров и дополнений называются "Гемара". 3. "Талмуд" - Священное Предание иудаизма "Мишна" и "Гемара" составляют "Талмуд", самую всеобъемлющую компиляцию иудейского права. "Талмуд" складывался на протяжении 9 веков - с IV в. до н. э. по V в. н. э. Он представляет собой энциклопедически полный свод всякого рода предписаний, основанных на "Танахе", а также добавлений и толкований к "Танаху" - юридических, богословско-догматических, этических, семейно-бытовых, хозяйственных, фольклорных, исторических, филолого-экзегетических. Эта тематическая широта отличала "Талмуд" от Предания христиан (патристики) и мусульманского предания (Сунны и хадисов). Как писал В. С. Соловьев, "то, что для иудеев Талмуд, - то для православных Писания отцов церкви, жития святых, Кормчая". В "Талмуде" две основных части: 1) более важная и ответственная - законодательный свод "Галаха", обязательный для изучения в иудейских школах; 2) "Аггада" (в другой транскрипции Гаггада) - собрание народной мудрости полуфольклорного происхождения. "Аггада" изучалась в меньшей мере, однако была популярна как нравственно-религиозное назидательное чтение и источник сведений о мире и природе. Едва ли не в поговорку вошла запутанность и громоздкость "Талмуда". Действительно, только "Галаха", его юридическая часть, напоминает гигантский кристалл причудливой формы. Его зародышевой основой является "Мишна" (на иврите означает "второй закон", или "заучивание") - юридический комментарий к "Торе", восходящий, согласно ортодоксальным представлениям, к правилам, которые Бог устно сообщил Моисею одновременно с письменным Законом - "Торой". Вокруг и на основе этого "зародышевого" кристалла постепенно наращивались подробнейшие комментарии к каждому законоустановлению "Торы", включая рассказы об особо трудных случаях применения конкретного закона. Новое поколение комментаторов создавало свой комментарий к "Мишне", попутно обсуждая споры и решения предшественников, так что со временем в обращении стало несколько конкурировавших сводов толкований, из которых важнейшие это "Иерусалимский Талмуд" (ГУ в. н. э.) и "Вавилонский Талмуд" (V в.). При этом самый ранний комментарий - "Тосефта" - был необходим для понимания последующих сводов толкований и служил к ним своего рода введением. В издании "Талмуда" на русском языке в переводе Н. А. Переферковича, шесть больших томов, которые планировалось дополнить 7-й книгой указателей. Что касается Иерусалимского и Вавилонского сводов комментариев, то каждый из них по объему в несколько раз превышает "Тосефту", и все вместе - это только законодательная часть "Талмуда". В. С. Соловьев сравнивал "Талмуд" с лабиринтом, состоящим из "целого ряда экзегетически казуистических и легендарных построек - на вид причудливых, бессвязных, как сама жизнь. Эти-то постройки, нарастая в течение шести или семи веков, были, наконец, трудами позднейших собирателей сведены в один огромный лабиринт "Талмуда". "Строители" "Талмуда" вполне сознавали его необозримость и связанные с этим трудности в его практическом использовании. "Талмуд" не раз кодифицировался, из него делались систематизированные извлечения, создавались сокращенные изложения. Юридические разделы "Талмуда" стали фундаментом иудейского права. Большинство разделов "Талмуда" имеют сходную структуру: сначала цитируется закон из "Мишны", затем следует дискуссия толкователей о его содержании из "Гемары". Пассажи из "Мишны", в силу их большей древности, более авторитетны, чем интерпретации из "Гемары". Юридической регламентации "Талмуда" подлежали самые разные области жизни: в I томе "Тосефты" - древнейший свод "Талмуда" - ("Посевы") - говорилось об имущественных отношениях, связанных с земледелием; во II ("Праздники") - о ритуалах; в III ("Жены") - содержались установления, касающиеся женщин; в IV ("Спасение") - разбирались законы уголовного и гражданского права (если говорить сегодняшним языком); в V томе были сведены правила о жертвоприношении; в VI - о ритуальной нечистоте. В законотворчестве авторов "Талмуда" поражают две черты: во-первых, стремление к максимально точному прочтению "буквы закона" (данного в "Торе") - путем выявления всех неявных и второстепенных, периферийных компонентов семантики слова, т. е. таких компонентов, которые служат как бы фоном для значений явных и первостепенных; во-вторых, стремление к максимальной детализации общей правовой нормы, установленной "Торой", - на основе предвидения и разбора всех мыслимых спорных и трудных частных случаев, которые должны регулироваться данной нормой. Вот пример юридической детализации, продиктованной стремлением понять "Тору" как можно более точно и полно и указать все случаи, к которым применим закон. В "Третьей книге Моисеевой. Левит", среди прочих установлений сформулирован закон Яхве об оставлении края поля для бедных: "Когда будете жать жатву на земле вашей, не дожинай до края поля твоего, и оставшегося от жатвы твоей не подбирай <...>, оставь это бедному и пришельцу". "Талмуд" посвящает комментированию этого закона специальный трактат "Пеа" (др. - еврейск. пеа означает - край поля или пошлина в пользу бедных). В трактате последовательно разбирается каждое слово или словосочетание закона, при этом толкователи стремятся предусмотреть, с одной стороны, все возможные недоразумения или неоднозначные интерпретации текста закона, а с другой, - предвидеть все трудности применения закона в жизни. Комментарий строится отчасти в вопросно-ответной форме: "Откуда видно, что пошлинам в пользу бедных подлежат не только хлебные злаки, но и стручковые плоды? Из слов: поля твоего. В таком случае можно бы подумать, что сюда относятся все произведения поля твоего, как всякая зелень, огурцы, тыквы, арбузы и дыни? Эти все растения исключаются словом жатву, как не имеющие особенностей тех растений, которые требуют жнитва: подобно тому, как жнитво предполагает растение, которое идет в пишу, охраняется как собственность, произрастает из земли, убирается сразу и складывается для сохранения, так и все растения, удовлетворяющие этим требованиям, подлежат пошлинам в пользу бедных. Не подлежат (пошлинам): овощи, ибо они не складываются для сохранения, хотя уборка их совершается сразу; смоквы, ибо они не снимаются сразу, хотя и складываются для сохранения; относится это правило к хлебным злакам и стручковым плодам, а также к следующим древесным породам: сумаху, рожковому дереву, ореховому, миндальному, виноградному, гранатовому, масличному и финиковому". Далее следует пространное толкование слов край поля. Перечисляются четыре причины того, почему усилено правило оставлять пеа непременно в конце поля: 1) в предупреждение ограбления бедных; 2) потери времени бедными; 3) для внешнего приличия; 4) потому что Тора употребила слово пеа, означающее "край", "конец". Так же подробно разбираются размеры и место края поля: определяется, в каких случаях земледелец не обязан оставлять край поля и оставляют край два совладельца; кто именно считается бедным и оставляют ли край поля для бедных не иудеев и т. д. "Мишна" была систематизированным сводом законов. В "Талмуде" тематическая структура "Мишны" в целом сохранялась, однако тома новых комментариев и дополнений делали юридическое содержание "Талмуда" необозримым и затрудняли быстрый поиск нужной нормы. Требовалась новая кодификация иудейского права. В XII в. ее осуществил Маймонид, самый знаменитый иудейский философ средневековья, медик и рационалист. На основе "Талмуда" он составил полный систематизированный кодекс еврейского права в 14 томах - "Мишнэ-Тора". Кодекс Маймонида стал базовым руководством для иудейской юридической практики. В XVI в. на его основе был составлен новый кодекс, до сих пор авторитетный в ортодоксальном иудаизме. Танах (Ветхий Завет) рассматривается в иудаизме как символическое, глубочайшее Откровение Бога о Мироздании, ключом к которому является Каббала. О "Мишне", древнейшей части "Талмуда", евреи говорили: если "Тора" - Закон Израиля, то "Мишна" - "душа Закона". У Каббалы, тайного мистического учения иудаизма, "ранг" еще выше: это "душа души Закона". Так как мистические занятия считались опасными для людей незрелых и недостаточно твердых в вере, то в иудейской традиции сочинения по Каббале разрешалось читать только женатым мужчинам старше сорока лет, хорошо знакомым с "Торой" и "Талмудом". В околоталмудическом фольклоре отчасти шутя, отчасти всерьез был задан вопрос о возможности выразить суть иудаизма одной фразой Некий язычник пришел к мудрейшему из раввинов и попросил: "Научи меня всей "Торе", но только за то время, пока я буду стоять на одной ноге". В ответ он услышал: "Не делай другим того, что не хочешь, чтобы тебе делали, - в этом итог всего Закона, остальное только подробности. Теперь иди и учись". Это "высшее правило иудейско-христианской морали" (В. С. Соловьев) восходит к нравственной заповеди Бога: "возлюби ближнего твоего, как самого себя". После канонизации "Талмуда" (V в. н. э.) замкнулся круг авторитетов иудаизма, с трудами которых традиция связывала иудейское Предание. У последующих авторов создатели "Талмуда" устойчиво называются мужами великого собрания (хотя историки сомневаются в реальности именно собрания или другой формы организации работы над "Талмудом"), в отличие от просто книжников - знатоков и толкователей "Талмуда". Христианскую параллель мужам великого собрания составляют создатели патристики - отцы церкви, в мусульманстве - составители ранних хадисов пророка. В поздних талмудических текстах "мужам великого собрания" приписывается следующий завет книжникам: "Будьте медлительны в суждении, поставляйте побольше учеников и делайте ограду Торе". 4. Апофатические тенденции в "Талмуде" В иудаизме богословие (или теология) как теоретическое учение о Боге стало развиваться после сложения религиозного канона. Это естественная логика развертывания религиозного содержания: вера укрепляется знанием. Теологический компонент вносит в религию представления о внутренней иерархии религиозного учения, интеллектуальную глубину и тот элемент рефлексии, который свидетельствует если не о зрелости, то о начале "взросления" интеллектуальной системы. Создавая своего рода логические "скрепы" учения, богословие отвечает определенным внутренним - коммуникативным и психологическим - потребностям коллектива верующих в систематизации и укреплении религиозного знания. После трагического поражения иудеев в двух антиримских восстаниях (66-73 гг. и 132-135 гг. н. э.) задача книжного "укреплении веры" была осознана в иудаизме как своего рода духовное преодоление катастрофы, дающее надежду на возрождение еврейского народа. Раввины "великого собрания" (иудейский аналог отцам церкви в христианстве) завещали последующим поколениям книжников "воздвигать ограду вокруг закона", и эта защита учения виделась именно в его теологической разработке. В "Талмуде" собственно теологический компонент был относительно невелик и не вполне отделен от бесконечно детализированного юридического и разъяснительного комментария к "Торе". Тем не менее, в "Талмуде" становятся значительно более отчетливыми эсхатологические идеи: конец света, страшный суд, воскресение из мертвых, загробное воздаяние человеку по делам его. В теологическом отношении значимо также усиление монотеизма. Эта линия, предвестница будущего апофатического богословия в христианстве, проявилась, между прочим, и в устранении разных наименований и множества характеризующих определений Бога. Апофатическое богословие (греч. apophatikos - отрицательный) исходит из полной трансцендентности Бога (т. е. его запредельности по отношению к миру и недоступности человеческому познанию). Поэтому в апофатическом богословии истинными признаются только отрицательные суждения о Боге ("Бог не является человеком", "Бог не является природой", "Бог не является разумом" и т. д.). Что касается положительных суждений о Боге, то они невозможны: например, даже такое предельно общее утверждение, как "Бог существует", лишено смысла, Бог - вне бытия и выше бытия. Катафатическая теология (kataphatikos - положительный) допускает возможность характеризовать Бога при помощи позитивных (положительных) определений и обозначений, которые, однако, не должны пониматься буквально и прямо. В христианской теологии оба принципа богопознания существуют, однако отрицательное богословие считается более высоким и совершенным. Н. А. Бердяев, например, в апофатической теологии видел противовес социоморфизму (трактовке Бога в категориях социальных взаимодействий между людьми). Имени Бога иудеев Яхве в Библии, строго говоря, нет. Имя Яхве (Иегова) возникло в ХШ-XV вв. в среде христианских теологов, изучавших Ветхий Завет в оригинале (т. е. на древнееврейском языке), в результате огласовки (озвучивания) того условного и прежде существовавшего только на письме четырехбуквенного сочетания, которое употребляется в Библии для обозначения Бога. Эти четыре согласных буквы передают первые звуки древнееврейского выражения, которое толкуется как "Я есмь сущий (Бог)". По преданию, подлинное свое имя Бог открыл только Моисею, однако в записи "Торы" Моисей использует не настоящее имя Бога, а сокращение перифразы "Я есмь сущий (Бог)". Этот четырехбуквенный знак употреблен в Библии около 7 тысяч раз. Что касается подлинного звучания имени Бога, то оно произносилось всего один раз в году (в День очищения) первосвященником, причем тайна его звучания передавалась устно по старшей линии первосвященнического рода. После Вавилонского плена, примерно в V в. до н. э., иудеи, "благоговея к Имени Божию" (С. Н. Булгаков), перестали произносить это имя в Богослужении и при чтении Писания, заменяя его словом Элохим (Элогим). Это обозначение Бога, употребленное в Библии около 2 тысяч раз, представляет собой форму множественного числа древнееврейского слова со значением "Бог". Однако прилагательные и глаголы, относящиеся к этому слову, в Библии всегда стоят в единственном числе, т. е. Элохим выступает как обозначение некоторого единого и одного Бога. В "Септуагинте" и "Талмуде" Элохим было осмыслено как нарицательное слово со значением "господин, господь" (в "Септуагинте" оно переводится словом kirios). В "Талмуде" уже нет тех многочисленных характеризующих наименований - эпитетов Бога, которыми изобилует Танах: Вечный, Всеведущий, Великий в советах, Знающий тайны сердца, Испытующий сердца и утробы, Благотворящий, Терпеливый, Ревнитель, Мститель, Отец, Кроткий и т. п. Абсолютное начало, таким образом, в "Талмуде" мыслится настолько всеобъемлющим, надчеловеческим и надприродным, что любые его характеристики становятся ничтожно малыми и ненужными. После "Талмуда" иудейское богословие развивается в трудах многих поколений ученых, включая выдающегося мыслителя XX в. Мартина Бубера (1878-1965), гуманистического мистика и экзистенциалиста. Самый знаменитый еврейский мыслитель средневековья Моисей Маймонид (1135-1204), раввин, врач, математик, астроном и кодификатор права, напротив, был ярким рационалистом в богословии. Его написанный по-арабски "Наставник заблудших" (вариант перевода "Путеводитель колеблющихся") содержит логическое (по Аристотелю) и философское обоснование монотеизма. "Наставник заблудших" вызывал неприятие как иудейских ортодоксов, так и инквизиции. Консерваторы не раз запрещали это новаторское сочинение читать иудеям, впрочем, иногда - только несовершеннолетним. Защищая и развивая рационалистические начала Писания, Маймонид систематизировал и дополнил приемы толкования "Торы", разработанные в "Талмуде". Например, такие обороты Писания, как перст божий и т. п., Маймонид учил понимать не буквально, а переносно, поскольку Бог, разумеется, не имеет физической плоти. 5. Комментаторская культура иудаизма В религиях Писания проповедь рано стала выполнять еще одну коммуникативную задачу - толковать "трудные места" священного текста. Наряду с "наставлением и увещанием" "следовать Закону" и "подражать прекрасным вещам", проповедь стала жанром, в котором складывались приемы объяснения того непонятного, что звучало в литургии. Во время ритуального чтения отрывков из Писания попутный комментарий непонятного не допускался - таков фундаментальный принцип в отношении к священному слову в религиях Писания. Другое дело проповедь - в качестве текста "второго порядка", слова наставника по поводу слова Бога. Проповедь в храме всегда в той или иной мере содержит толкование Писания, поскольку такова общая цель проповеди - донести смысл слова Бога до сознания людей. Однако очень скоро толкования выходят за границы того, что может вместить устное слово священника. Толкования, всякого рода комментарии к Св. Писанию становятся преобладающим типом знания вообще, а культура, в центре или в фундаменте которой находится религия Писания, развивается как комментаторская культура, как рефлексия по поводу главного текста культуры - Писания. При этом генетическая связь с проповедью, с наставлением в храме сказывается в характерном для такого знания привкусе дидактики, назидания. Это то знание, которое надлежит знать, которому учит конфессиональная школа. В иудаизме разнообразные комментарии к "Торе" начинают составляться еще до канонизации "Танаха" ("Ветхого Завета") - текстах, которые потом станут разделами и книгами "Талмуда". По своему содержанию или характеру основная масса толкований принадлежит трем областям знания (если говорить об этом в современных терминах): богословию, праву и филологии. "Талмуд" всесторонне разрабатывает самое технику филологического и логико-филологического комментирования текста, методически определяя и демонстрируя на примерах 32 приема толкования текста. Часть приемов была связана с необходимостью устранить противоречия в интерпретации различных установлений "Торы", в том числе путем допущения непрямого, переносного, расширительного, сужающего, иносказательного и разного другого понимания слова или фразы. Таким образом, "Талмуд" и иудейская школа воспитывали готовность к небуквальному пониманию слова и учили понимать разные пласты смысла в одном слове. Понятно, что внесение в школу, в культуру таких принципов и методов понимания интенсифицирует мышление, расширяет информационные горизонты общества. В "Талмуде" есть пассажи, напоминающие филологический разбор писательского мастерства, со своего рода мысленными экспериментами, позволяющими "взвесить" смысловую значимость отдельных элементов текста. Вот пример таких наблюдений. Раввины считали, что каждое слово "Торы" - от Бога, ни одно слово не напрасно. Поэтому, когда они находили слово или выражение, казавшееся не столь важным, они стремились выяснить, какую новую идею или нюанс стремится передать с их помощью Библия. Характерна дискуссия о фразе из "Бытия", касающейся Ноя: "Вот житие Ноя. Ной был человек праведный, непорочный в своем поколении". Какие слова не кажутся существенными? - В своем поколении. - Почему же, спрашивают мудрецы, "Тора" включает их? Высказывается несколько мнений. Один раввин говорит: "В своем, особенно порочном, поколении Ной был праведным и безупречным человеком, но не в других поколениях". Другой раввин возражает: "Даже если в своем поколении - то тем более в других поколениях". Замечательно, что "Талмуд" не только показывает, как по-разному люди понимают один от же текст, но и объясняет эти различия: дело в разном индивидуальном опыте людей. Оказывается, второй раввин стал религиозным только во взрослом возрасте, а до этого был вором, гладиатором и цирковым служителем. Он хорошо знал, как трудно быть хорошим, если происходишь из бедной и аморальной среды. В его глазах Ной, происходивший из такой аморальной среды, но ставший праведником, был куда более велик, чем если бы вырос среди праведников. Самый знаменитый и до сих пор высокоавторитетный комментатор еврейских священных книг - раби Шломо бен Ицхах или сокращенно Раши (1040-1105), признан в иудаизме величайшим еврейским учителем средневековья. Он открыл бесплатную иудейскую школу в Труа (Франция) и стал родоначальником мощной комментаторской традиции. Его сжатый и ясный стиль до сих пор влияет на ивритоязычных авторов. Комментарий Раши к "Торе" стал первой книгой, напечатанной на еврейском языке в 1475 г. - даже раньше самой "Торы". Знание "Торы" с комментарием Раши сделалось нормой традиционного иудейского образования и вошло в обязательное еженедельное чтение. Сам "Талмуд" нуждается в значительно большем комментарии, чем "Тора" - прежде всего из-за сложного языка, включающего арамейские, еврейские, греческие термины, и стихийно запутанной архитектоники. Раши сделал больше всех, чтобы сделать "Талмуд" доступным для читателя. В течение 900 лет все, кто изучает и издает "Тору" и "Талмуд", пользуются его комментариями. "И если бы Раши не написал свой комментарий, объясняющий трудные арамейские слова и ведущий читателя по прихотливым и иногда запутанным логическим путям, "Талмуд" мог бы оказаться давно забытым" (Телушкин). Потомки Раши (два зятя и три внука) предложили свой комментарий, именуемый "Тосафот" (ХП в.). Комментарий получил признание, и с тех пор "Мишну" стали издавать с двумя комментариями, которые печатаются курсивом на полях, причем для комментария Раши отводят внутренние поля, а для "Тосафота" - внешние. При этом более ранний комментарий Раши считается более авторитетным. Третий из классических сводов комментариев к "Торе" и "Талмуду" - это "Мидраш" (еврейск. - "истолкование, изучение"). Он составлялся раввинами в IV-Х1П вв. и был кодифицирован ХШ в. В зависимости от темы комментария, различают "Мидраш Галаха" - толкование юридических установлений "Торы" и "Мишны", и "Мидраш Агада" - толкования этических и богословских пассажей, в том числе притчей, афоризмов, фольклорной мудрости "Торы" и "Талмуда". В кодифицированной редакции "Мидраша" отдельные комментарии расположены так, чтобы соответствовать последовательности стихов "Торы". Так было создано непрерывное, стиха за стихом, толкование всего "Пятикнижия Моисеева". 6. Еврейская философия в средние века Еврейская философия также развивается параллельно с христианской и исламской, причем и здесь исходными точками являются неоплатонизм и аристотелизм. На ее развитие оказали влияние мистические элементы иудейского учения, которые содержались в весьма неясных, непонятных, полных намеков текстах. Крупнейшим мыслителем этого течения был Ибн Гебиролъ (середина XI в.), которого схоластики считали арабом и называли Авицебронном. Его учение - теория эманации - было одним из наиболее последовательных в средние века. Среди еврейских аристотеликов наиболее выдающимся был Мозес Маймонид (евр. Моисей бен Маймун), который родился в 1135 г. вблизи испанской Кордовы и умер в 1204 г. в Египте. Его учение, как и других еврейских философов, частично находилось под влиянием каббалистики, которую он пытался соединить с рационалистической философией Аристотеля. Главное произведение Маймонида "Путеводитель заблудших" было первоначально написано по-арабски, затем переведено на еврейский и латынь. Маймонид, как и его исламский современник Аверроэс, был восторженным почитателем Аристотеля. Он говорил, что, кроме пророков, никто не подошел к истине так близко, как Аристотель. В своем обожании Аристотеля он, однако, не идет так далеко, как Аверроэс (он считал Аристотеля неограниченным авторитетом лишь в области подлунного мира), но, несмотря на это, он все-таки вступает в конфликт с ортодоксальными учениями. Что касается отношения веры и науки, то, по его мнению, результаты обеих должны быть согласны. Однако там, где возникает противоречие между разумом и словом Писания, там преимущество имеет разум, который стремится путем аллегорической интерпретации соединить Писание и разум. В духе древних элеатов и неоплатоников он утверждает, что истина не множественна, а едина, сама себя создает, движет и сохраняет. Автор: Панкин С.Ф. << Назад: Ранние формы религиозного сознания (Формы поведения и ориентации архаического сознания - анимизм, фетишизм, тотемизм, магия. Возникновение мифа и мифосознания. Становление религии) >> Вперед: Джайнизм и буддизм (Условия возникновения новых религий в Индии. Джайнизм
▪ Общая биология. Конспект лекций ▪ Право социального обеспечения. Шпаргалка ▪ Акушерство и гинекология. Шпаргалка
Лабораторная модель прогнозирования землетрясений
30.11.2025 Музыка как естественный анальгетик
30.11.2025 Алкоголь может привести к слобоумию
29.11.2025
▪ Универсальные адаптеры питания 90 и 120 Вт для ноутбуков ▪ В Европе USB Type-C стал стандартным зарядным разъемом для смартфонов ▪ Интеллектуальный датчик STMicroelectronics на базе IO-Link-трансивера L6364W ▪ Роль дофамина в мозге влюбленных ▪ Обнаружены секретные проходы в Великой Китайской стене
▪ раздел сайта Культурные и дикие растения. Подборка статей ▪ статья Таймерная модель вертолета. Советы моделисту ▪ статья Какая религия насылает на людей проклятье, тыкая булавками в кукол? Подробный ответ ▪ статья Лыжнику подъемы не страшны. Советы туристу ▪ статья Радиосторож. Энциклопедия радиоэлектроники и электротехники ▪ статья Релейная защита. Область применения. Энциклопедия радиоэлектроники и электротехники
Главная страница | Библиотека | Статьи | Карта сайта | Отзывы о сайте
www.diagram.com.ua |
Рекомендуем интересные статьи раздела 
Смотрите другие статьи раздела 
Последние новости науки и техники, новинки электроники: